Т. Богатырёва и Е. Соловьёва о своём романе
... "Загробная жизнь дона Антонио".
А наш обзор на этот роман можно прочитать здесь.
Дж. и С. Эйр: Здравствуйте! Пользуясь случаем, как читатели, хотели бы поблагодарить вас за интересное интервью Ирине Успенской (и саму Ирину тоже, за прекрасные вопросы – нам меньше работы ;)). Там вы уже рассказали о главных героях «Загробной жизни дона Антонио» А мы хотели бы сначала спросить вас о названии. Оно очень интригует, да, и прекрасно подходит к книге; но одна из нас ждала главного героя-некроманта или что-нибудь о магии-вуду. Ничего подобного в романе нет.
Скажите, были ли у вас другие варианты названия? Оно пришло к вам сразу, ещё до работы над романом?
Татьяна Богатырёва: Да. Это была первая фраза романа, Ворд автоматически сохранил ее, как название файла – и так оно и осталось.
Евгения Соловьёва: Были другие варианты, а как же. Рассматривались «Обрученная с фениксом», «Обреченная фениксу», «Обратная сторона феникса», а однажды даже «Как размножаются Генри Морганы». Но решили все-таки остановиться на чем-нибудь попроще.
Татьяна Богатырёва: Если серьезно, поднадоели однотипные названия, захотелось чего-то новенького. Возможно, с точки зрения продажи тиража мы оказались не совсем правы, потому что некоторую часть наших читателей название смущает. Но все равно называть роман в духе «Еще одна история любви» нам не хотелось.
Дж. и С. Эйр: Скажите, а что толкнуло вас написать о пиратах?
Татьяна Богатырёва: Обожаю море и морские истории с детства. Этот чудесный запах свободы и приключений! Кроме того, моряки, как и рыбаки, самые известные своей правдивостью люди, уступающие разве что небезызвестному барону Мюнхгаузену, а нам хотелось написать что-то совершенно хулиганское и водевильное. Потому – пиратская байка.
Евгения Соловьёва: А еще пираты – это вечно актуальная тема. Начиная аж с Древней Греции, и не заканчивая по сей день, разве что дислокация меняется, от Карибского моря до всемирной сети Интернет.
Вопрос от Джейн: В вашем романе много «пасхалок» - отсылок к другим «пиратским» романам и даже фильмам. Вы прекрасно всё заплели, в одном мире живут и Анжелика, и капитан Джек Воробей с Питером Бладом. Это для придания большей сказочности миру или просто вам понравилось так писать?
Татьяна Богатырёва: Это наш естественный образ мышления. Просто обычно мы стараемся сдерживаться, а в этот раз большая часть ассоциаций пошла в роман.
Евгения Соловьёва: И все равно все не влезло. Многое осталось за кадром.
Дж. и С. Эйр: В романе большую роль играют селки. Мягко говоря, не самая известная нечисть для русских читателей. Почему именно они, а не, например, более привычные русалки?
Татьяна Богатырёва: Русалки – нечисть слишком очеловеченная, спасибо Андерсену и Уолту Диснею. Нам же было интересно писать о нечисти более близкой к аутентичной, кельтской. Селки – существа вне человеческой морали и вне гуманизма. Именно такими мы и хотели показать морских фейри, а не милыми мультяшными персонажами. И не людьми с рыбьими хвостами, но человеческой психологией.
Евгения Соловьёва: Кроме того, вид нечисти зависит еще и от места действия, и от персонажей. Марина – валлийка, ей, пожалуй, селки будут попривычнее русалок.
Дж. и С. Эйр: Вопрос о композиции. В вашем романе герои сначала встречаются, потом расстаются и всё это щедро разбавлено флэшбеками. Почему именно такая композиция? Это что-то символизирует?
Татьяна Богатырёва: В этом вопросе мы далеки от символизма и прочих заморочек. Композиция продиктована самой историей, как она увиделась авторам. Единственное отступление от «естественной» композиции – это самый первый эпизод, рассказывающий о детстве Марины, и он – дань традициям «женской» серии, где главной героиней должна быть женщина, и первым персонажем «в кадре» - тоже женщина. Как мы уже говорили, первой фразой романа изначально была «Загробная жизнь дона Антонио началась…».
Дж. и С. Эйр: Очень интересно узнать о работе над мат.частью. Вы всё это заранее знали или пришлось что-то «добирать» в процессе?
Татьяна Богатырёва: На самом деле матчасти в романе не так уж много, в основном хватило уже имеющихся знаний, благо книг прочитано много, да и интересы по жизни весьма разнообразны. Конечно, кое-что было почерпнуто в Сети в процессе написания, допустим, информация о часовне святой Исабель, самой маленькой церкви в мире, или название кафедрального собора Малаги «Однорукая дама». Пришлось уточнять некоторые подробности и имена, смотреть карты ветров и морских путей того времени. Хоть мы и вольно обращаемся с историей, но «надо ж знать, о чем врешь!» (Первое правило барона Мюнхгаузена)
Евгения Соловьёва: Устройство парусных кораблей, конечно, пришлось выяснять, почитать про захваченные пиратами корабли из Нового Света, описания знаменитых морских сражений (хотя в книгу это и не пошло). Вообще, все равно в процессе работа узнаешь что-то новое и интересное.
Дж. и С. Эйр: Вы прекрасно описали все локации, где побывали герои – скажите, это у вас воображение такое или вы действительно везде путешествовали?
Татьяна Богатырёва: Мы путешествовали не так много, как хотелось бы, зато у нас обеих неплохая зрительная память и хорошее воображение. Смоделировать в общих чертах город и придать ему местного колорита не намного сложнее, чем дизайн собственной квартиры или вечернего платья.
Евгения Соловьёва: Особенно сейчас, со свободным доступом к любой информации. Фотографии, видео, книги… - отличная база для воображения.
Вопрос от Скарлетт: Крик души. Почему именно такой конец? (Я об эпилоге. За что вы так с героями? Прим. Скарлетт)
Татьяна Богатырёва: Честно, я не совсем поняла, к чему относится «так». Наши герои получили то, что хотели и так, как смогли. Даже чуть больше – бессмертие в легендах. И, сдается мне, вовсю наслаждаются новыми возможностями.
Мы планируем постепенно рассказать о них еще пару-тройку историй, может быть это будут рассказы, а может быть соберемся и напишем роман о младшей сестре Марины.
Евгения Соловьёва: Да, я тоже не вижу ничего страшного в их судьбах. Вот разве что «Летучий Голландец»? Но Марина не Ван дер Деккен, герои вовсе не обречены на скитания, просто нравится им путешествовать. Их личное долго и счастливо.
Дж. и С. Эйр: В библиотеках вас часто обвиняют в несоблюдении исторической достоверности. Мы далеки от того, чтобы повторять подобные обвинения (нам самим они кажутся странными), но нам интересно послушать, что вы на них ответите.
Татьяна Богатырёва: Как я уже говорила, жанр истории – пиратская байка, водевиль и вообще стеб. Если задуматься, одна только предпосылка «Генри Морган – девушка» убивает на корню всю возможную историческую достоверность. Впрочем, мы поставили себе сложную и крайне интересную задачу: переплюнуть в наглости интерпретации исторических фактор Носовского и Фоменко. Возможно, нам это даже где-то и удалось. (смеется)
Евгения Соловьёва: В общем, мы просто не собирались писать исторический роман. Но если вдруг когда-то соберемся, то таких вольностей, конечно, уже не будет.
Дж. и С. Эйр: Животрепещущий вопрос. Как вы пишете эротические сцены?
Татьяна Богатырёва: С удовольствием мы их пишем, но в соответствии с требованиями сюжета. Правда, иногда приходится наступать на горло собственной песне и вырезать из текста самые откровенные или хулиганские пассажи, а то и целые сцены. Из «Антонио» один такой пассаж вырезали, как не влияющий на сюжет, но влияющий на неокрепшие умы несовершеннолетних читателей. Но мы отрываемся во вбоквелах и прочих рассказиках. Хотя недавно мы задумали эксперимент: написать роман, в котором будет много эротики, причем откровенной и нестандартной для любовных романов. Вот там – да, мы оставим в тексте все, что придумается, и даже добавим при редактировании. Проект называется «Танго с козлом» и мы вот-вот начнем его выкладывать на ЛитЭре.
Дж. и С. Эйр: Скажите, вы придумываете сюжет детально заранее, потом пишете? Или импровизируете в процессе?
Татьяна Богатырёва: Одно другому не мешает. Обычно у нас есть ключевые события и финал, плюс какие-то детали сюжета, когда мы садимся за текст. И всегда, в каждой главе, импровизируем на заданную тему. Иногда из импровизации вырастает новая сюжетная линия. Иногда она полностью меняет весь сюжет. Иногда просто оживляет сцену какой-то яркой деталью или персонажем. Для примера: когда мы только начинали писать «Фейри с Арбата», Ильяс планировался злодеем. Но совсем скоро из злодея превратился во второго главного героя, просто отказавшись быть злодеем. Персонажи – товарищи с характером, и мы никогда их характеры не ломаем в угоду сюжету. Намного интереснее писать психологически достоверных персонажей, идти от характера, судьбы и мотивов, пусть даже они не лезут в первоначальную задумку, чем обращаться с персонажами, как с куколками на ниточках. Левая пятка автора далеко не всегда самый авторитетный судья в вопросах поведения героев.
Евгения Соловьёва: А иногда сюжет приходит сам, во всех подробностях, и только чуть-чуть меняется. Так получилось, например, в «Кошке, которая летала сама по себе». Почти так же вышло с упомянутой уже историей младшей сестры Марины.
Дж. и С. Эйр: И всё-таки, как вы работаете в соавторстве? Пишете сцены по очереди, потом вместе редактируете? (Похожий вопрос был у ХельТруды, но нам не хватило)
Татьяна Богатырёва: Очень по-разному. Иногда пишем в режиме аськи, по нескольку фраз друг за другом. Иногда - за своего персонажа, особенно диалоги. Иногда целыми сценами, потом монтируем и редактируем. Неплохой способ для нас – сначала вместе обсудить сюжет (сцены, главы, части), затем один из соавторов пишет черновик, а второй редактирует-добавляет. Пока единственный вариант, который мы не пробовали, это писать каждому свою сюжетную линию. Слишком привыкли все делать вместе, благо, живем рядом и постоянно общаемся лично.
Евгения Соловьёва: Иногда обсуждаем какую-то сцену, садимся писать – и пишем совершенно не то, что придумали. Как будто надиктовал кто. Бывает, обе пишем одну и ту же сцену, одновременно, затем соединяем в одну.
Дж. и С. Эйр: На обложке романа изображена главная героиня. И феникс. Почему именно они? Это символ?
Татьяна Богатырёва: Отчасти феникс – это символ, да. Но больше в этой композиции все же требования издательства, чтобы на обложке была героиня и волшебство. Возможно, если бы кто-то из нас умел рисовать, мы бы придумали что-то посложнее и ближе к сюжету, но уж что есть, то и есть.
Евгения Соловьёва: И если бы работали художниками в издательстве, да. Может быть, мы изобразили бы Неда. Совершенно точно – Моржа. Но, как по мне, обложка соответствует духу книги, а это главное. Так и вижу, что Марина вот-вот поймает феникса шляпой!
Дж. и С. Эйр: Какая ваша самая любимая сцена в романе?
Татьяна Богатырёва: У меня их много, но, пожалуй, самая-самая – финал, где Тоньо и Марина побеждают собственных демонов. Ради него все и затевалось. Ну и очень нежные чувства я испытываю к сцене «облом слешера», где Генри Морган в самый ответственный момент оказывается девушкой.
Евгения Соловьёва: А моя – глава от Неда. Вся, целиком. И как он обижается, что его никто не ловит, и как недоумевает – зачем ему оставили бумажку с закорючками.
Дж. и С. Эйр: Большое спасибо! Теперь расскажите, пожалуйста, немного о себе. Как давно вы пишете?
Татьяна Богатырёва: Уже (или только?) восемь лет. Я поздно начала, но взялась за дело с энтузиазмом неофита, сразу за опупею. Первый роман по-прежнему самый любимый, в нем я жила, не побоюсь этого слова, пять лет, и вернусь к нему снова. И, конечно же, на мое литературное творчество всегда будет влиять музыкальное прошлое. Мировосприятие, как и музыкальное образование, никуда не спрячешь.
Евгения Соловьёва: Чуть дольше, около девяти, и на романы я долго не замахивалась. Предпочитала миниатюры, и все больше фанфики – просто ради веселья. И не замахнулась бы на крупную форму, если бы не соавтор.
А вместе мы пишем с 2012 года. Уже четыре, получается.
Дж. и С. Эйр: Какие жанры вы предпочитаете? В каких жанрах вы бы хотели попробовать себя?
Татьяна Богатырёва: Пока все больше фэнтези, хотя есть у меня рассказы и НФ, и хоррор, и современный любовный роман, и психологическая проза. Наверное, мне интереснее всего работать на стыке НФ и фэнтези, как в «Фейри с Арбата», переплетать сказку с современностью, науку с волшебством. Хотя новый проект мы начали в духе суровой реалистичной женской прозы, попросту называемой СЛР.
Что же касается «хотеть попробовать» - если мне чего-то хочется, я это делаю, не мучаясь сомнениями: получится, не получится? Не выйдет, значит просто сделаю что-то другое. Так намного приятнее живется.
Евгения Соловьёва: Очень люблю сказки. И фэнтези, конечно. В их рамках обычно и работаю.
Дж. и С. Эйр: Какие ваши три самые-самые любимые книги?
Татьяна Богатырёва: Если бы меня спросили, какие три книги я бы взяла на необитаемый остров, я бы попросила Большую Британскую Энциклопедию, Антологию Русской Классики и Библию. Не потому что это мои любимые книги, а потому что их можно читать бесконечно.
А трех любимых самых-самых у меня нет. Есть одна, безусловный лидер: «Понедельник начинается в Субботу» братьев Стругацких (по «Антонио» это очень заметно, я думаю). Дальше идет список из примерно полусотни авторов, которых я нежно и страстно люблю, готова читать и перечитывать не единожды. Но чтобы вот только еще две книги? Нет, не могу. Погибну, как Буриданов осел.
Евгения Соловьёва: А. и Б. Стругацкие «Понедельник начинается в субботу», Д. Киз «Цветы для Элджернона» и «Сказки братьев Гримм». Полное издание, без купюр.
Дж. и С. Эйр: Писательство ваше хобби или профессия?
Татьяна Богатырёва: Это та профессия, которая с успехом заменяет хобби. Правильная профессия, без которой жизнь не в радость. Я буду рада, когда эта профессия еще и сможет меня прокормить, но не слишком на это надеюсь. Не такая скорость работы и не такое попадание в чаяния широкого круга читателей, какие нужны для топового автора.
Евгения Соловьёва: Я бы сказала, мания. Если долго не пишу, начинает портиться характер.
Дж. и С. Эйр: Если бы вас попросили описать себя пятью словами, какие это были бы слова?
Татьяна Богатырёва: Мне хватит одного: вселенная. Не то что я умираю от скромности, но я недостаточно познала себя, чтобы уверенно описать себя пятью словами. Даже пятью сотнями. Зато точно знаю, что чем больше узнаю - тем более невежественной себя чувствую.
Евгения Соловьёва: 158 сантиметров. 36 размер. Очкарик.
Дж. и С. Эйр: Какими вы видите своих читателей? Какие комментарии от них ждёте? Вам нравится общаться с читателями?
Татьяна Богатырёва: Я вижу читателей очень разными, и всегда – интересными. Пожалуй, я не жду каких-то конкретных комментариев, мне важно, чтобы человеку было хорошо и интересно, а как он проявит свое отношение, право же, вторично. Конечно же, очень приятно видеть в читательском отклике понимание и совпадение взглядов на мир, видеть читательское удовольствие и заинтересованность. Приятно понимать, что книги задевают за живое, даже если это живое бурчит и ругается.
Общение с читателями это одна из самых вкусных плюшек писательской профессии, почти как общение с публикой в театральном или концертном зале. Это вдохновение, энергия для будущих творений, полет и счастье. Если вы когда-нибудь получали овации после выступления на сцене, то очень хорошо понимаете, что это такое.
Евгения Соловьёва: Комментариев ждем. В принципе. Главное, пусть они будут.
Дж. и С. Эйр: Как вы относитесь к критике?
Татьяна Богатырёва: Смотря что называть критикой. К литературной критике, как жанру публицистики, я отношусь с большим уважением и интересом, особенно если произведение разбирает образованный человек с хорошим литературным вкусом и эрудицией. Также с большим уважением и благодарностью отношусь к «редакторской» критике – именно так я учусь и совершенствуюсь. Мне интересно и мнение читателей, которые не являются профессионалами в литературе, но хотят и могут высказать мнение о героях, атмосфере, матчасти и прочая, прочая. По таким мнениям я ориентируюсь, насколько достоверно и убедительно получилось сказать то, что мне хотелось сказать, и в каких моментах мне стоит подтянуть мастерство. И с пониманием отношусь к выплескам недовольства вроде «не то, не так, не о том, не мое», разумеется, не испытывая потребности пойти и выпить йаду из-за нашествия троллей. Лучше Грига послушать. (напевает из «Пер Гюнта»)
Евгения Соловьёва: Бывает, к сожалению, такое – читателю чем-то не нравится автор, и начинает читатель высказывать отношение не столько к тексту, сколько конкретно к автору. Такое огорчает, конечно. К счастью, это не так часто случается.
Дж. и С. Эйр: И, напоследок, что бы вы пожелали читателям?
Татьяна Богатырёва: Наслаждаться жизнью по максимуму, несмотря ни на что. И продолжать читать. Пока мы читаем и думаем, мы живы.
Большое спасибо!
7 комментариев
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарий
Войтия за ними полтора года ходила, а вам они сразу интервью дали. Печеньки? )))))
Джейн и Скарлетт Эйр, хорошие авторы, еще бы писали больше и чаще, цены бы им не было
Ворд мужиГ: как сказал, так и назвали:)
Пиратскую тематику авторы затрагивают нечасто, оттого особенно интересно было узнать, как проходила работа. Питера Блада с детства нежно люблю, Джека Воробья с юности)
Спасибо за интервью!
Шикарное интервью, было очень интересно)) спасибо! Согласна про фразу, звучит отлично.)
Ответы вдохновили. Не знаю на что, но вдохновили. Спасибо авторам за чудесную книгу и за чудесный язык. Книга заняла своё почетное место на полочке)
Евгения Александрова, Поддерживаем. И книга, и авторы вдохновляют)
Ура Тигробелкам и спасибо за интервью)
Sworn Turaisegen, Троекратное ура!
Классно! Суперское интервью получилось))))
Тереза Тур, Согласны)))
Ух ты, какая дискуссия увлекательная!
Татьяна Богатырева, Да уж, но идея была хороша :)
И еще раз спасибо)))))
Утащу к нам в фантписатели, ок?
Татьяна Богатырева, Конечно)
Удаление комментария
Вы действительно хотите удалить сообщение ?
Удалить ОтменаКомментарий будет удален безвозвратно.
Блокировка комментирования
Вы дейтсвительно хотите запретить возможность комментировать ?
Запретить Отмена