Вот так отдохнули!

Вот так отдохнули!

Лиля никогда в жизни не меняла лампочек в люстре, не клеила обоев, не выбивала ковров. Да и много чего другого не делала. Ей просто повезло с мужем.
Евгений был мастером на все руки. Сам мог и ремонт в квартире сделать, и автомобиль починить, и, при желании, пироги испечь.
К тому же он безумно любил свою жену и двоих сыновей, и всячески старался выполнить все их прихоти.

Но и от такой жизни иногда женщины устают. Вот и Лиля устала. Душа требовала отдыха. 
Однажды вечером, накладывая в тарелку мужа картофельное пюре с двумя котлетами, Лиля покачнулась и, успев, правда, поставить полную тарелку на кухонный стол, медленно опустилась на стул.
- Что с тобой? – в испуге Женька подбежал к жене.
Она томно закатила глаза, приложила ко лбу ладонь и прошептала:
- Я так устала, Женя, так устала. Я хочу в отпуск.
Муж не понял:
- Какой отпуск? Ты же не работаешь. Домохозяйкам отпуск не положен.
Лиля про себя сругнулась. Иногда Женька бывает просто невыносим, не понимает элементарных вещей. Но Лиля, умная женщина, толково объяснила ему, что именно от домашней работы и хочет отдохнуть.

Женя отнесся к желанию жены с пониманием. В профсоюзе выбил путевку в заводской дом отдыха «Осиночка».
Перед самым отъездом, как водится, конечно, всплакнула, надавала рекомендаций что да как, поохала и поахала. Все-таки впервые семью на такой длительный срок оставляла. Смогут ли, не пропадут ли без нее?
Немалую проблему составил выбор нарядов. Лиля плохо представляла, что ей может понадобиться в доме отдыха. Перекладывала вещи из шкафа несколько дней. Потом решила ограничиться минимумом. Спортивный костюм, пару юбок с блузками, халат и новое зеленое платье. Красивое и нарядное зеленое платье. Сама себе в нем нравилась. Жаль, редко одевает его. Только по праздникам.

Дом отдыха «Осинка» находится в тридцати пяти километрах от города. Идеальный вариант. Добираться удобно. Правда, только на машине. Если на рейсовом автобусе, то три километра по лесу.
Лиле на рейсовом автобусе добираться не пришлось. Женя отпросился на работе до обеда и с комфортом довез жену до самых дверей дома отдыха. Подождал, пока она оформит бумаги, и отнес сумку в комнату.
Попрощались по-быстрому, скомкано. Лиля чмокнула мужа в щеку и помахала вслед отъезжающей машине.
Потом вздохнула и оглянулась. 
Почему дом отдыха назвали «Осинка» Лиля с первого осмотра не поняла. Во всяком случае, никаких осин не заметила. В нескольких шагах от двухэтажного здания, спального корпуса, начинался лес. Но не лиственный, в котором самое место быть осинам, а еловый. И, как предположила Лиля, довольно-таки густой. В таком даже в самую жару прохладно. От порога спального корпуса в лес убегала тропинка.
Лиля решила, что обязательно прогуляется по ней. Но не сейчас. Сейчас она вернется в свою комнату, распакует сумку. И еще от волнения захотелось в туалет. А где его искать у женщины, которая оформляла документы, забыла спросить.
Поднялась на второй этаж, где располагались спальные комнаты, подошла к своей. Только повернула ключ в замке, как соседняя дверь распахнулась и из нее высунулась женская головка с волосами невообразимо фиолетового цвета.
- Привет! – произнесла девушка с фиолетовыми волосами.
- Привет! – ответила Лиля.
- Я – Ира. А ты моя соседка.
- Ага. Лиля.
- Здорово-то как, - обрадовалась Ира.
С первого взгляда Лиле показалось, что ее соседка совсем девчонка. Но, приглядевшись, отметила, что это совсем не так. Где-то под тридцать. Но выглядела Ира сногсшибательно. Мало того, что волосы такого необычного цвета, так еще ее наряд. Коротенький, чуть прикрывающий трусики, шелковый розовый халатик весь в кружавчиках. Но главное – фигурка. Лиля непроизвольно поджала живот, выпрямила спину и подумала о утренних пробежках. Хотя и понимала, что никакие пробежки не сделают ее такой стройной и ладной.
- Ты сегодня приехала? - Ира сразу же перешла на «ты».
- Да, только что. Проходи, - пригласила Лиля новую подругу, открыв дверь.
Второго приглашения той не понадобилось. Она яркой бабочкой впорхнула в Лилину комнату и уселась на кровать. Причем, не просто уселась, а забралась на нее полностью, поджав под себя ноги. Лиля непроизвольно поморщилась. На ее кровать да еще с ногами.
Но Ира недовольства женщины не заметила или не захотела заметить.
- А я вчера приехала, - сообщила она, оглядывая комнату. – Скукотища здесь. Хорошо, что ты приехала. А то настоящий дом престарелых. Думала со скуки умру.
Лиля пожала плечами. Что она могла сказать? Не о том же, что со скуки за один вечер умереть невозможно.
Лиля всегда трудно сходилась с людьми. Годы, проведенные дома, вне работы, общества, наложили определенный отпечаток. А с такими, как Ира, яркими и знающими себе цену, всегда терялась. Казалась сама себе серой и убогой.
Лиля поставила сумку на стул, раскрыла дверцу шкафа и стала доставать вещи, аккуратно раскладывая их на полках.
- А я целый вагон нарядов привезла, - болтала между тем Ира. – Зачем только? В лес ходить? Или на просмотр телевизора? Представляешь, вчера вечером все отдыхающие уселись перед экраном и стали смотреть новости. Представляешь? Я предложила дискотеку устроить, так они на меня так взглянули – провалиться сквозь землю. Я и ушла спать. Жуть!
Лиля разложила свои немногочисленные вещи, засунула в шкаф сумку и уселась на освободившийся стул, единственный в комнате, отметив, что комната уютом не блещет. Кровать, на которой расселась Ира, шкаф, стол и стул. Дела «Осиночки», по мнению Лили, видимо не процветали.
- А зачем ты сюда приехала? – для поддержания разговора спросила Лиля. – Могла бы отправиться туда, где веселее.
- Я приехала? – встрепенулась женщина. – Да меня привезли и бросили, как последнюю …
- Как привезли и бросили? Кто?
- Конь в пальто. Любовничек мой драгоценный. Вот скажи, разве он меня любит? Отправил в какое-то захолустье, - проворчала Ира. - Изверг. Настоящий изверг. Но я ему еще покажу. Я ведь знаю, чего он меня сюда спихнул. Чтобы не мешала под ногами, пока он свои темные делишки обделывает. А я все равно уже все пронюхала. Так что он у меня вот где.
И Ирка сжала кулак, тем самым демонстрируя, где находится ее любовник.
- Ну, не знаю, - Лилю совсем не интересовали делишки незнакомого изверга и слушать о них она не желала. - А мне здесь понравилось. Тихо так. И природа вокруг красивая.
- Природа… - протянула презрительно новая знакомая так, что Лиле стало стыдно за свои слова. – Когда вырываешься на отдых, не природа главное.
- А что?
- Приключения.
- Какие приключения? – не поняла Лиля.
- Да всякие. Романтические, например. - Ира заговорщицки подмигнула.
- Нет, это не для меня, - покачала головой Лиля.
- Да? – протянула недовольно соседка.
Ира словно разочаровалась в Лиле и потеряла к ней интерес. Слезла с кровати и направилась в сторону двери:
- Ладно, отдыхай с дороги. За обедом встретимся. 
- Ира, а где здесь туалет? – успела спросить Лиля, когда женщина прикрывала дверь.
- Удобства в конце коридора, направо. Общие. Жуть!

Отдыхающих на обед созывал колокольчик. Впервые услышав его звон, Лиля испугалась. Столь неожиданно прозвучала трель за дверями. Она выглянула в коридор, но никого не увидела. 
Только закрыла дверь, как она распахнулась. На пороге стояла Ира в нежно-зеленом брючном костюме. На голове она сообразила нечто невообразимо- фантазийное, уложив свои фиолетовые волосы виде улитки.
- Нравится? – спросила она, заметив широко раскрытые глаза Лили.
- Не то слово, - ответила та. – Блеск!
- То-то же. Время даром не теряла. Пошли покорять местный бомонд.
- Куда?
- На обед пошли. Ты что колокольчика не слышала?
И Ира ей объяснила, что звук колокольчика передают по радиоточке, расположенной в конце коридора. Услышишь колокольчик – беги в столовую. 
- А на обед всем так наряжаться нужно? – осторожно спросила Лиля, представляя, как она в своей юбке и невзрачном свитере будет выглядеть рядом с красавицей.
- Да, нет. Это я для себя, - махнула рукой Ира. - Чтобы не покрыться мохом в этом болоте.

Столовая располагалась на первом этаже, как, впрочем, и все остальные административные помещения. На втором этаже были только жилые комнаты. При походе в туалет, Лиля их пересчитала. Восемь дверей слева и семь справа. Она порадовалась, что больше пятнадцати человек перед глазами крутиться не будет. Немного ошиблась. Некоторые комнаты были двухместные.
Их появление произвело в столовой фурор. Ну, фурор – может это и слишком громко сказано. Но то, что все оторвали головы от тарелок и уставились на вошедших женщин, так это точно. Лиля понимала, что всеобщее внимание направлено не на нее, а на эффектную Ирку.
Иру же подобный интерес к ее персоне нисколько не смутил. Как ни в чем не бывало она остановилась на пороге столовой, осмотрелась вокруг и вдруг громко воскликнула, обращаясь к Лиле:
- Ой, а тут мужчины одинокие имеются! И места рядом с ними свободные как раз для двух симпатичных девушек.
Не ожидая ответа от Лили, Ирина направилась к столику у окна, за которым сидели двое мужчин. Лиле не оставалось ничего другого, как пойти за ней.
Один из мужчин бодро, насколько позволял выпирающий пивной животик, вскочил с места, отодвинул свободный стул и помог сесть за стол Ирине. Потом такие же знаки внимания оказал и Лиле.
Второй только сказал:
- Здравствуйте!
Если на лице первого так и сверкала улыбка, и он всячески демонстрировал радость, то второй не высказал никакого интереса к подсевшим. Небрежно взглянув на Лилю и Иру, он продолжил обед.
- Давайте знакомиться, - тараторила Ира. – Я – Ира, а это – Лиля.
- Ирочка, Лилечка – какие имена, какие девушки!
Счастье мужчины казалось по-настоящему искренним.
- А я – Славик. А этого буку зовут – Роман. Выпьем за знакомство.
И мужчина, назвавшийся Славиком, поднял стакан с компотом.
- За нас! – в тон ему ответила Ира.
Лиля всегда с трудом понимала людей, свободно чувствующих себя в чужой компании. Завидовала им, раскрепощенным и веселым. Сама предпочитала быть в тени, не вылезать. «Нераскрепощенная дочь Востока» - так называл жену Женька. Интересно, почему дочь Востока? Лиля была светленькой и никакого отношения к Востоку не имела. Но вот что «нераскрепощенная», так это точно.
И сейчас, сидя за столом в столовой, она лишь молча следила за веселой болтовней Иры и Славика. Слушала и рассматривала.
Славик, странно, конечно, называть таким именем мужика под сорок, представлял собой типичного элемента мужского пола, готового пуститься в легкие любовные интрижки. Но только такие, за которые ему, в нормальной жизни образцовому семьянину, не пришлось бы нести ответственность. Дома его ждала жена и куча детей. Но сейчас он был свободным орлом, готовым покорить всех дам широкими взмахами своих крыльев. Поэтому для Лили совсем не были неожиданностью его слова:
- Девочки, это сейчас мы компот поднимаем за наше знакомство. А вечером…
Он многозначительно помолчал, а потом закончил:
- А вечером продолжение банкета у меня. Недаром я захватил с собой бутылочку отличного коньячка. Как чувствовал, что с такими милыми дамами судьба сведет.
Ира захлопала в ладошки.
- А давайте прямо сейчас. После обеда.
Ире хотелось приключений, и ждать до вечера было невмоготу. 
- Увы! Увы! Увы! – развел руками Славик. – Сейчас никак. Труба зовет, работа ждет.
И он похлопал рукой по лежащему на столе мобильному телефону.
- Работа. Фи… - капризно протянула Ира. – Вы же на отдыхе.
Лицо Славика стало серьезным:
- О, нет! Запомните, девочки: для настоящего бизнесмена нет времени для отдыха. 
Ира, потеряв интерес к Славику, повернулась ко второму мужчине.
- Ну а вы, Роман, надеюсь не оставите девушек в одиночестве?
- К сожалению, оставлю. У меня тоже дела. Извините.
Роман встал, поклонился и ушел.
Лиля поглядела ему вслед. Интересный мужчина. Неболтливый. И симпатичный. Подтянутый, стройный, и глаза у него добрые. Она всегда в первую очередь обращала внимания на глаза человека. Хоть и банальна фраза: «Глаза – зеркало души», но она в нее верила. Никакие улыбки, слова, даже поступки, не могли заменить ей языка глаз. Глаза не умеют врать.
Вот глаза Романа добрые. Каким бы молчуном и букой он не показался бы с первого раза. А у Славика бегающие, неспокойные.
- И вы меня извините, - Славик вытер рот салфеткой. – Уезжаю на пару часов в город. Может, что-то привезти?
- Лимон к коньяку, - сказала Ира.
Когда ушел и Славик, она повернулась к Лиле:
- Ну вот, единственная подходящая компания для нас была, и та рассосалась. На остальных посмотри. Жуть! Мой, наверное, специально навел справки, кто здесь отдыхает. Меня. В такое место.
Ира наконец-то принялась за обед. А то за болтовней со Славиком она к нему не притронулась. А Лиля осмотрела столовую.
Да, компания для Иры тут явно неподходящая. Несколько старушек и, как украшение среди них, дедок, крепенький такой, старичок-боровичок. Наверное, ветераны завода. В знак того, что родное предприятие их не забывает, выделило им путевки за полцены. 

После обеда Лиля решила прогуляться. Ирка отказалась сразу.
- Полежу и отдохну, - сказала она. – Сама понимаешь, ночью, может, и поспать не придется.
И подмигнула. Лиля на ее слова не отреагировала. Прикинулась, что не поняла. Ни о какой бурной ночи не мечтала. А Ирина? Кто ее знает. Может, нимфоманка какая-нибудь. Лиля понятия не имела, какие нимфоманки бывают. Ни разу не встречала. Просто слово на ум пришло.
Спортивный костюм, легкие кроссовки. Что еще нужно для прогулки?
Лиля вышла из здания, глубоко вздохнула. Дышится-то как! Отвыкла она от такого воздуха. Постояла несколько минут на крыльце и направилась по дорожке, ведущей в лес.
Когда нагулявшаяся Лиля подошла к спальному корпусу дома отдыха, она увидела высунувшуюся из окна Ирку. Та тоже заметила возвращающуюся женщину и закричала:
-Ты где ходишь? Славик уже вернулся и такой стол приготовил. Закачаешься. Давай быстрее. Жуть как хочется веселье начать.

Лиля с блаженством закрыла глаза. Вечер у Славика удался на славу. Хихикнула про себя, отметив тавтологию в мыслях. Ничего не поделаешь. Когда в голове шумит от принятого коньяка и комплиментов, мысли волей не волей путаются. Она так напилась, как никогда в жизни не пила. Все плывет качается. Хорошо, хоть окно открыла. При свежем воздухе дурь быстрее выветрится.
А дверь в Иркину комнату так и не стукнула. Когда все мило прощались, Ира шепнула Лиле:
- Ты иди. Я сейчас. Помогу Славке убрать со стола.
Уборка, видимо, постепенно перетекла во что-то другое. Но Лиле нет до этого никакого дела. И Ира, и Славик вполне взрослые люди, и сами способны дать оценку своим поступкам. А она своим.
Роман проводил Лилю до дверей, галантно поцеловал ручку и удалился в сторону своей комнаты.
Лиля, закрыв дверь, прислонилась к ней спиной и прислушалась. Ждала ли что Роман постучится к ней? Это она и сама себе сказать не могла. Но все получилось правильно. Роман не постучал. Она замужняя дама. Да-да, верная замужняя дама. Она знала это. Но бродящий по кровеносным сосудам коньяк, вызывал неправильные мысли.
Лиля представила себе, как раздается стук в двери. Она, немного подождав, распахивает их. Роман врывается в комнату, обнимает ее, одновременно ногой захлопывая дверь. Их губы сливаются в страстном поцелуе, руки судорожно шарят по спине. От истомы у Лили подкашиваются ноги. Она обмякает в крепких объятиях Романа. Он легко подхватывает ее на руки, подносит к кровати и бережно опускает на нее. Свет меркнет в глазах, дыхание учащается и …
Что случится дальше, Лиля не додумала, остановила себя, сказав вслух:
- Глупости! Никогда! Никто мне кроме Женьки не нужен.
И улеглась спать. За окном шумело. Ветер? Странно, днем было так тихо. А ночью погода испортилась. Вон как ветки деревьев в окна бьют. Но встать и закрыть окно уже не было сил. Может и не разобьется окно. Это были последние сознательные мысли в голове Лили. Она провалилась в черную яму.

Утро встретило Лилю ярким солнцем и тупой головной болью. Вчерашнее веселье выходило боком.
Взглянув на часы, быстро вскочила с кровати. Позвонить домой. Как там мальчишки? Нормально ли собрались в школу? 
Каждое утро, из года в год, Лиля вставала за час до подъема домашних, готовила завтрак, проверяла одежду и лично будила каждого, увертываясь от пинков ногами и не обращая внимания на просьбы дать полежать в постели еще десять минут.
«К хорошему быстро привыкаешь», - подумала Лиля. – «Иногда полезно и самостоятельной жизнью пожить».
Но проконтролировать все равно нужно.
Внизу, у комнаты администратора, висел телефон – автомат. Она его еще вчера заметила. Правда, не проверила, работает ли.

Из комнаты Ирины не раздавалось ни шороха. То ли так и не вернулась, то ли еще спала.
Зато внизу у телефона Лиля увидела Славика. Вернее вначале, спускаясь по лестнице, услышала как кто-то громко говорил:
- Ну и что? Это меня не волнует. Я свое обещание выполнил. Дальше твои дела. Ты понял?
И только потом увидела, что это Славик. Свеженький, бодренький, словно и не было вчера перепитого коньяка. Умеют же люди в себя приходить. Лиля прекрасно помнила, в каком состоянии он находился, когда она покидала его комнату. Еле на ногах держался, а язык нес несусветную ерунду. А сейчас любо-дорого смотреть. Если бы не злое выражение лица, так вообще красавцем казался. 
Славик, не замечая подошедшую женщину, кричал в трубку:
- Нет ее. Нету, понимаешь. Я уже избавился. Что тебе делать? Слушай, не мне тебя учить. Да уж, постарайся. Нет. Все.
И повесил трубку. Провел рукой по лицу и тут увидел Лилю. Милая улыбка расцвела на лице, словно и не было того жесткого и злого человека, что секунду назад Лиля видела.
- Лилечка, так рано встала. Ранняя же ты птичка.
- Домой позвонить хочу.
- Ясно. А у меня все дела. В этом месте даже мобильник не работает. Зоны нет.
Похлопал по карману, демонстрируя, где у него находится ненужная в данном месте вещь.
Своих мальчишек Лиля поймала на выходе из дома. Во всяком случае, они так ей сообщили.
На ее распросы ответили, что все у них хорошо и что они сами на завтрак яичницу пожарили.
Лиля вздохнула. Выросли дети. Уже и мама им не нужна. Яичницу сами жарят. Вот так-то.
Захотелось стукнуть кулаком об стену. Лиля даже размахнулась, но опустить кулак на стену не успела. Ее отвлек от этого звук открываемой двери.
В холл вошли два мужчины. Незнакомые. Их Лиля еще здесь не видела. Молодой и старый. Молодой первым бросился ей в глаза. Да и не удивительно. Высокий, где-то под метр девяносто, блондин с удивительно красивым лицом. «Вот и новый объект для охоты для Ирки», - подумалось сразу.
Второй просто терялся на его фоне. Коротышка с выпирающим животом и изрядно потерянной за долгие годы шевелюрой. Примечательными у него были только очки в тяжелой золотой оправе и огромный букет роз в руках. Розы сбивали с толку. Совсем неуместны они были в богом забытом доме отдыха.
Не обращая внимания на Лилю, мужчины, плечом к плечу, вернее, голова к плечу, мужчина постарше доставал молодому как раз до плеча, проследовали к лестнице. Женщина проводила их взглядом, гадая к кому из отдыхающих, приехали гости.
Загадка разрешилась, когда и Лиля поднялась на второй этаж. Молодой и высокий стучал в Иркину дверь. Второй прятался за его спиной, словно опасался, что Ирка выскочит из комнаты с автоматом в руках. Первый удар должен принять телохранитель. А в том, что высокий красавец - телохранитель пузатенького, Лиля не сомневалась.
- Девушка, а вы случайно не знаете, где ваша соседка? – спросил низенький у нее, попытавшейся быстренько проскочить в свою комнату. – А то двери не открывает.
Лиля случайно знала, но рассказывать этим двум молодцам не собиралась. Ирка определенно заночевала у Славика. Влипла девушка. Не позавидуешь.
- Нет, я ее сегодня не видела.
Ведь и не соврала. А про то, где Ирина ночевала, ее никто не спрашивал.
Прикрывая дверь, Лиля услышала:
- Сходи за администратором. Что-то мне это не нравится.

Минут через десять спокойной и размеренной жизни в доме отдыха «Осинка» пришел конец.
В номере, который по просьбе, вернее даже, по требованию, мужчин вскрыла дежурная администратор, был обнаружен труп.
Так впоследствии сухими словами написали в протоколе.
Для Лили эти сухие слова обернулись головной болью и долгими бессонными ночами. 
Несколько месяцев, только она закроет глаза, представлялась картина свесившегося с кровати тела. Голова покоилась в луже крови, которая казалась продолжением фиолетовых Иркиных волос, рассыпавшихся по полу.
Лиля выскочила из своей комнаты, как только услышала истошный женский крик. Сама себе не могла простить, что дернулась в сторону Иркиной комнаты и заглянула в нее через плечо застывшего на пороге низенького мужчины.
Поняла сразу: Ирина мертва, по-настоящему и безнадежно. Та, которая всего несколько часов назад смеялась, шутила, бесстыже висла на чужом мужчине и с придыханием произносила свое любимое словечко: «Жуть!», больше никогда не улыбнется, не засмеется и не сменит цвет волос. Навсегда, навсегда она останется фиолетоволосой. До тех пор, пока волосы совсем не исчезнут.
Словно пораженная этой мыслью, Лиля стала медленно оседать на пол. Но упасть не успела. Чьи-то сильные руки подхватили ее, оттащили в сторону и прислонили к стенке. Ее холод вернул женщину к реальности. Рядом стоял Славик.
- Вы видели? Видели? Там Ира, - прошептала Лиля.
Славик кивнул.
- Она умерла. Представляете? Умерла, - все повторяла женщина.
Но Славик мало прислушивался к ее шепоту. Просто увел в комнату и усадил на кровать.
- Успокойтесь, Лиля, - сказал строго, почти грубо. – Прекратите истерику. Ирина не умерла. Ее убили.
- Нет, нет.
Голова бессмысленно моталась. Но сквозь туман ужаса начало доходить. Да, Иру убили. Причем жестоко и цинично. С большим количеством крови. Это для Лили было самым страшным. Зачем столько крови? 
Славик всунул в руки стакан с водой. Она жадно выпила. За несколько глотков осушила.
- Как же так? Кто ее мог? – повернулась к мужчине.
- Кто-то смог, - ответил очень спокойно Славик. – Но сейчас не это главное.
- Почему?
Лиле никак не доходило, как Славик может говорить подобные вещи. Не это главное… Смерть человека – это не главное? Что может быть ужаснее лишения человека жизни? Разве этому есть оправдание? А он говорит: «Не это главное».
- Вы не думайте, я не урод какой-нибудь, - начал Славик, увидел, как при последних его словах Лиля отодвинулась от него. – Для меня смерть Ирины – такое же потрясение, как и для вас. И мне ее ужасно жалко. Но сейчас не в этом дело.
Лиля внимательно слушала, пытаясь правильно понять, о чем говорит художник. Но все равно, слова его пробивались словно через слой ваты.
- Милиция сразу же возьмется за нас. Мы же – наверное, последние, кто видел убитую живой. Кто мы? Как мы? Где были? Что говорили? Они душу вытрясут. А если какое-то несоответствие увидят в показаниях, все, пиши пропало. 
- Расскажем все, как было, и дело с концом, - для Лили, никогда не имевшей дело с милицией, все было просто и ясно.
Славик относился к сотрудничеству с милицией иначе. Он разрушил наивные планы Лили:
- Да, конечно. Мы им все честно расскажем, они нам безусловно поверят. Пожмут ручку и поблагодарят за сотрудничество. Сказки! Неужели вы сами в это верите?
- Как же иначе? – Лиля и вправду была удивлена агрессии, которой встретил Славик ее предложение все честно рассказать.
- Простите меня, Лиля. Но иначе как «наивной жертвой сериалов» вас и назвать затруднительно. Вредно смотреть фильмы про доблестных следователей и читать дамские иронические детективы. В жизни, отнюдь, все по-другому. Начнут они нас допрашивать, никого не пропустят, вы уж поверьте, и только заметят хоть малейшее несоответствие в рассказе, сразу в него вцепятся. А там до поимки убийцы не далеко. И не известно, кого они выберут на его роль. Любого могут. Как в игре в кости. На кого выпадет. А за мотивом дело не станет. 
- И что же нам делать?
- Друг другу помогать. Мы должны четко договориться о наших показаниях. Вы, я и Роман. Чтобы все было ровненько и гладенько. Чтобы у всех троих одинаково, - от волнения Славик снова перешел на «вы». – Скажем так: посидели, поговорили, разошлись. Все, больше ничего мы не знаем. Ясно?
Лиля была согласна на все. Оказаться в подозреваемых совсем не хотелось. А Славик говорил так убедительно, со знанием дела. Она даже не думала, что может оказаться в такой страшной ситуации. Разве ожидала подобного поворота от отдыха?
Отдых… О нем можно забыть. Жить в номере, за стенкой которого совершено убийство. Нет, увольте. Домой, на кухню. К родным кастрюлям и сковородам, и мирно жужжащему пылесосу.
- Я домой хочу, - грустно сказала Лиля.
- Я бы тоже с удовольствием, - поддержал ее Славик. – Но нам дней несколько ни за что не разрешат покинуть сие чудное место.

Так и получилось. Следователь Геннадий Юрьевич Шестаков собрал всех в столовой и заявил, что пока не будут опрошены все отдыхающие, покидать территорию дома отдыха «Осинка» никому не разрешается.
- И погулять нельзя выходить? – подала голос старушка, сидящая через стол от Лили.
- Гуляйте сколько вашей душе угодно, - буркнул следователь. – Но поблизости.
А потом, чуть заикаясь и от этого задерживая слова, объяснил о гражданском долге, которому всем надлежало следовать в целях оказания помощи следствию. Слова он подбирал какие-то казенные и сухие. От них у Лили кружилась голова. Убита женщина, молодая, красивая, а следователь распинается о долге.
На том и разошлись.
Ирину увезли. Уехала с ними и бригада экспертов. В «Осинке» остался только следователь майор Шестаков и его помощник, стажер школы милиции сержант Варфоломеев.

Майор Шестаков приступил к своим обязанностям сразу, не откладывая в долгий ящик. Он со своим помощником расположился в столовой, заняв один из столиков, разложил на нем листы бумаги и стал по одному приглашать постояльцем дома отдыха.
Лилю вызвали четвертой.
- Итак, - сказал Шестаков, когда формальности были закончены, имя, фамилия, место жительства записаны. – Что вы нам можете сообщить по данному делу?
- Я? Ничего, - честно призналась Лиля.
Шестаков прищурился:
- Так ли? Ваша комната рядом с комнатой убитой. Неужели вы ничего не слышали?
- Не слышала, - эхом повторила Лиля.
- Ну, ну. «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу», - пропел следователь. – Удобная позиция. А, между прочим, вам легче всего было пройти в комнату к убитой и чикнуть ее ножичком по горлышку.
У Лили от ужаса расширились глаза. Она просто физически почувствовала, как они стали вылезать из орбит.
- Да это я так, для примера, - успокоил Шестаков. – Пошутил.
Хорошие шутки, однако. Лиле хотелось наброситься на него с кулаками.
Разве можно шутить такими словами?
- Не вы ее убили. Мужчина это сделал, - проговорил Шестаков. – След от мужского ботинка мы обнаружили в комнате. Вляпался в кровь и не заметил.
Лилю предернула, она вспомнила сколько крови вытекло из Ирки.
- Итак, - продолжил майор. – Расскажите-ка все о вашем знакомстве с убитой.
Лиля все честно рассказала. Только в одном соврала, что вчера вечером от Славика все ушли одновременно.

После допроса Лиля закрылась у себя в комнате. Ее колотило, и чтобы хоть как-то согреться, Лиля забралась под одеяло. 
Да… Отдохнула она хорошо, ничего не скажешь. Но, ладно, она, а вот Ирка на вечный отдых ушла. Лиле было ужасно жалко девушку, несмотря на то, что совсем ее не знала. Спешила Ирка жить и умереть поспешила. Но, вроде бы, неплохая была девушка. Кому же она помешала?
Следователь сказал, что убил ее мужчина. Кто? Кто-то из отдыхающих?
Лиля стала думать. Старичка-боровичка сразу исключила из подозреваемых. Он сам уже еле передвигается, и нож в руке не удержит. А что б шею перерезать, так и говорить не стоит.
Роман, по мнению Лили, тоже не годился на роль убийцы. За весь день он на Ирину и внимания не обращал.
Остается Славик.
Почему-то вспомнился невольно подслушанный утренний разговор Славика по телефону. «Я уже избавился», - так, кажется, он сказал. О Господи, неужели о Ире он говорил? Избавился…
Лиле захотелось сейчас же бежать к следователю и все рассказать, и о телефонном разговоре, и о том, что Ирка осталась в комнате Славика, когда они вечером ушли с Романом. Но она не сдвинулась с места. Страх того, что она уже дала ложные показания, заставил ее еще плотнее зарыться в одеяло. 

От размышлений Лилю оторвал осторожный стук в дверь. Первая мысль – не буду открывать. Но потом передумала. А вдруг Шестаков? Еще привлекут ее за неоказание помощи следствию.
Лиля прошлепала к дверям и осторожно спросила:
- Кто там?
За дверями стоял Роман. Он опасливо оглянулся по сторонам и прошмыгнул в комнату Лили.
- Фу! – выдохнул он, шлепнувшись на кровать. – Я только от следователя. Ну и въедливый мужик. Всю душу вытряс.
- Ага, - поддакнула Лиля, боясь обидеть Романа.
Ей самой следователь показался вполне нормальным человеком, добросовестно выполняющим свою работу. А вот поведение Романа не понравилось. Что у всех за привычка бесцеремонно усаживаться на чужую кровать? Вчера Ирка, сегодня Роман.
- Вообще-то, а я к тебе по делу, - как-то вкрадчиво проговорил мужчина. – Ты прости меня, конечно, но я следователю сказал, что ночь у тебя провел.
- Что? – взвилась Лиля. – Как ты мог? Да я… 
- Подожди, не горячись, - успокаивающе проговорил Роман. – От тебя-то от моих слов не убудет. Ты же знаешь, что на самом деле сохранила супружескую верность до конца. Разве не так?
- Так, - согласилась Лиля.
- Ну вот, а меня спасешь, если не начнешь отрицать мои слова.
Лиля всплеснула руками:
- Но зачем тебе это надо было говорить?
Роман помолчал некоторое время, а потом спросил:
- Тебе следователь сказал, что в комнате Ирины обнаружен мужской след?
Лиля кивнула, а Роман выпалил:
- Этот след мой.
Такого ужаса Лиля не испытывала никогда в жизни. Рядом с ней в комнате убийца. Почему она о нем не подумала сразу? Потому что у него добрые глаза? Лиля вспомнила, как однажды в журнале прочитала, что у всех маньяков-убийц добрые глаза. Именно своим добрым взглядом они и подкупают жертв, а потом режут их на кусочки. А она еще мечтала, что Роман к ней в дверь ночью постучит. Ой-ой! А вдруг у него хобби такое: женщинам шеи резать?
Лиля уже открыла рот, чтобы звать на помощь, но тут Роман подскочил к ней и зажал ее рот рукой.
- Тише, не кричи, - прошипел он. – В комнате след мой, но я не убивал Ирины. Когда я к ней пришел, она уже была мертва. Я испугался и убежал.
Лиля ему не верила, но кричать передумала. Надо все выяснить до конца:
- А зачем ты к ней пошел ночью?
Роман замялся, а потом произнес:
- Ну, я все-таки мужчина. А Ирина была не против.
- Но она же со Славиком осталась, - привела аргумент Лиля.
Роман махнул рукой:
- Да она сразу после нас ушла. Мы с ней так договорились.
Лилю бросило в краску. Вот дура, напридумывала, что Роман хочет к ней в постель пробраться. Стыд-то какой!
- Ты меня не выдашь? – заискивающе спросил Роман.
- Сама к следователю, конечно, не побегу рассказывать, но если спросят, то… Знаешь ли, мне женская честь дороже.
Не собирается она спасать шкуру подлецов, прикидывающихся добропорядочными мужчинами. 

Только ушел Роман, как в дверь снова постучались.
- Проходной дом какой-то, - проговорила Лиля и пошла открывать дверь. На сей раз пожаловал Славик.
- Со следователем уже беседовала? – спросил он с порога.
Лиля кивнула, пропуская Славика в комнату. Она уже ничуть не удивилась и почти не рассердилась, Славик прошел и уселся на кровать. Наверное, у кровати аура какая-то особая, решила Лиля, раз всех тянет обязательно сесть на нее.
- И я побеседовал, - поежился мужчина. – Жуть, как говорила Ирина, вечная ей память. И что ты об этом думаешь?
Лиля не знала, что сказать. Думала-то она много, но ничего толкового придумать не могла. Поэтому предпочла молча пожать плечами.
- Вот и я в недоумении, - поддержал ее мужчина. – Но Ирину-то убили. Эх, красивая женщина была, а смерть приняла ужасную.
Лиля подумала, что любая смерть ужасна.
От всех переживаний Лиля соображала наверное слабо, в противном случае она ни за что бы не спросила:
- Славик, а это не ты Ирину…?
Славик вскочил с кровати:
- Ты что? Соображаешь что говоришь?
У Лили подкосились ноги и она опустилась на стул. Кто ее за язык тянул? Если убийца Славик, то ей из комнаты не выбраться. Закрыв глаза, чтобы не заглянуть смерти в глаза, Лиля тихо произнесла:
- Но ты же последним был, кто видел Иру. Мы с Романом ушли, а вы остались.
- Да ушла она через десять минут после вас. Посуду со стола собрала и ушла, - затараторил Славик. – У меня и свидетель есть. Дедок из седьмой комнаты. Ему как раз в туалет приспичило. Вот он и видел, как я Ирину из комнаты выпускал. У деда челюсть отвалилась. Он и забыл, наверное, куда шел.
Так, все интереснее становится. И что это она, Лиля, совсем в людях не разбирается? Кого считала бабником, тот и думать-не думал о проказах. А кого относила к порядочным, тот не прочь был очутиться в теплой девичьей постели. Совсем закостенела на своей кухне, все соображение прожарила-проварила.
- А кто же ее? – спросила на всякий случай Лиля, хотя и не надеялась на ответ.
- Не знаю, - печально сказал Славик. – Но милиция обязательно найдет убийцу. Шестаков мне показался толковым мужиком.
- Мне тоже, - согласилась Лиля.

После Славика в комнату Лили заявился старичок-боровичок. Вот уж кого она совсем не ожидала увидеть у себя в гостях. Этому-то что надо?
Дедок был настроен серьезно и сразу приступил к делу.
- И сколько вы мне заплатите? – без всяких приветствий спросил дед.
- За что? – произнесла уже слабо соображающая от переизбытка впечатлений Лиля.
- За молчание, конечно, - как само собой разумеющееся изрек старик.
- За какое?
- Мое.
- Я не понимаю, - устало сказала Лиля. – Почему я должна платить за ваше молчание?
- Все-то вы понимаете, - ехидно протянул дед. – Я все видел, но следователю ничего не сказал.
- Что вы видели? – не выдержала Лиля.
- Как вы из своей комнаты ночью прошмыгнули в комнату убиенной.
О, это что-то новенькое. Она прошмыгнула в комнату Ирины.
- Спала я ночью, спала. Понимаете ли вы, - крикнула Лиля. – И никуда не шмыгала.
Дедок, конечно же усевшись на кровати, нагло посмотрел на женщину.
- Это вы следователю говорите, а не мне. Я все видел. Ночью, простите меня за подробности, мне приспичило. Только все дела я сделал, выхожу, простите, из туалета, а тут вы из своей комнаты выскочили и прошмыгнули в соседнюю. Так спешили, что и меня не приметили.
Лиля почувствовала, что ее сейчас вытошнить от страха. Может у нее лунатизм, а она и не знает? Она, как лунатик, прошмыгнула в комнату Ирины и перерезала ей горло. Нет, только не это. Гнать этого маразматика надо. А то и самой с ума сойти от таких заявлений можно.
Но старичок уходить не собирался:
- Ну, так сколько?
Лиля в бешенстве крикнула:
- Уходите вон!
Дед резво, не смотря на его годы, вскочил с кровати и заспешил к дверям со словами:
- Ну как знаете, как знаете. Я молчать не буду.

Лиля упала на кровать и заревела, даже дверь за дедулей не закрыла. И почему она такая невезучая? В кои века на отдых отправилась, а тут такое. 
Появление следователя Шестакова в своей комнате Лиля восприняла спокойно.
- Сейчас я вещи соберу, - обреченно проговорила Лиля.
- Какие вещи? – не понял Шестаков, на всякий случай окинув взглядом пустую комнату.
- Свои. Вы же меня арестовывать пришли.
- Почему арестовывать? – переспросил следователь. – Я, извините за беспокойство, на ваш подоконник посмотреть зашел.
- Зачем? – сейчас пришло время удивиться Лиле.
- Просто есть подозрение, что убийца проник в дом отдыха через вашу комнату.
Лиля первой бросилась к окну. На белом подоконнике виднелся четкий черный след. Шестаков рванул за ней.
-Только ничего не трогайте, - крикнул он.
Лиля ничего и не трогала. Она просто не смогла бы этого сделать, потому что медленно, как в старом кино, опустилась на пол.

Полную картину случившегося Лиля узнала только на суде.
Ирину убил ее любовник за то, что она всунула нос не туда, куда следует. Ночью убил, а утром заявился с цветами и первым обнаружил труп. 
Попал он действительно через комнату Лили. Открытое окно и расположенное рядом с ним дерево очень помогли ему в этом.
А об остальном Лиля и сама знала.
В перерыве между заседаниями к Лиле подошли Славик и Роман.
- Ну что, может на выходные съездим в «Осинку», Ирину помянем? – спросил Славик.
Лиля вежливо отказалась. На выходные она обещала своим домашним испечь яблочный пирог.