Колобок

Иван Иванов с малых лет был парнем находчивым.
С первого по пятый класс менял дежурство по столовой на желе и шоколад, с шестого по восьмой приторговывал домашними заданиями по алгебре и геометрии.
К одиннадцатому классу Иванов сформировался как личность скорая на принятие решений, предприимчивая, но с настолько гибкой совестью,что иногда Ванюше самому казалось, что она придаток вроде аппендикса - питайся правильно и не побеспокоит.
К двадцати трем годам, отпочковавшись от бабушки с дедушкой у которых, благодаря удивительной легкомысленности
матери, проживал с пяти лет, Иванов познал все прелести самостоятельности: из института в армию, из армии в спекуляцию, из спекуляции в мелкий бизнес, из мелкого бизнеса в крупный, а оттуда во "владельца заводов, газет , пароходов". На каждом этапе жизни совесть оплывала жирком, становясь все круглее и сонливее.
Иванов быстро установил причину - все беды от баб.
Первой в списке виноватых была Потапова, повар из солдатской столовой, жаркие ночи с которой закончились определенной суммой на билет в Питер (" я отдам тебе как только смогу" и конечно не отдал - с совестью пришлось договариваться), вторая - косоглазенькая библиотекарь Зиночка, предоставившая подкаченному красавцу в полное распоряжение квартиру, культурный пласт и свое по-питерски поджарое тело. Он нее Иванов укатился с манерами, умением отличить Моне от Мане, оставив за плечами тридцатилетнюю "деву" с трехмесячным сроком беременности ("как только я встану на ноги - сразу заберу тебя к себе" - не забрал, а кто виноват?! Совести он объяснил - лучше нужно быть, нежнее).
К тридцати семи годам Иванов перерос в г-на Иванова. Жениться по примеру со-товарищей по денежным вложениям Иванов не спешил.
Зачем?
Наследник, слегка косоглазенький, но по-ивановски крепенький, имелся и проживал вместе с матерью по милости Иванова в Лондоне.
От бизнеса ничто и никто не отвлекал.
Его действующая партия - модель-блогер-актриса и, прости Господи, певица Альбина Волкова правила игры знала, как ретивая монашка "Отче наш".
И что гораздо важнее, соблюдала их неукоснительно.
Простые вообщем-то правила:
- не беременеть,
- не мешать.
Иванов очень гордился своей неприхотливостью.
С трудом поднимающая голову совесть, время от времени замечающая тоскливый взгляд Волковой, брошенный на детские коляски, давала о себе знать, но Иванов успешно справился с проблемой, заменив модель-блогера-актрису-певицу на такую же. Только с меньшим "прокатом".
К сорока семи годам Иванов "добродил", "настоялся", "испекся" и стал немного "остывать" на сытом подоконнике своей жизни.
Ему стало скучно.
Именно тогда жизнь преподнесла подарок - г-н Иванов встретил Катюшу. Мужчина без совести враз переставший быть г-ном и даже Ивановым превратился в Ванечку.
Ванечка был счастлив жертвуя на благотворительность, Ванечка был счастлив подарив своей Катеньке картинную галерею, Ванечка был счастлив сыграв пышную свадьбу, сделав тем самым гражданку Лиськину г-жой Ивановой, Ванечка был счастлив, сотворив из "любимой, нежной, неземной" совладелицу всего движимого и недвижимого имущества. Вышедшая из коматоза совесть настойчиво напоминала о сыне в Лондоне. Ванечка привычно и быстро "а может сын и не мой" закрыл ей рот.
И, наконец, Ванечка был счастлив умерев в пятьдесят от так и не выявленного яда в утреннем смузи.