Уроки правильной ориентации

А она тебе не идёт совсем, гражданин!

“Ирландский паб” был популярен среди студентов по трём причинам:

1. Дешёвое пиво.
2. Живая музыка, а главное, задорные песни.
3. Огромное количество неохраняемых “закутков”, где можно провести бюджетное и почти приватное свидание. 

Когда мы с девчонками вваливаемся в помещение, там уже толпа. Оно и понятно. Сегодня пятница! А вчера была стипендия!

Бар стоит на ушах, а группу музыкантов уже рвут на куски. 

“Ирландский бэнд” — играл вовсе не такую уж и ирландскую музыку, как можно подумать исходя из названия группы и названия места. 

“Звери”, “Братья Гримм”, “Ленинград” и всё что можно было назвать хитом “сегодняшнего дня” — вот и весь репертуар.

Под очередной задорный хит Шнура мы заказываем по лагеру и идём искать столик в относительно тихом месте, косясь на площадку у сцены, где разворачивается настоящая вакханалия. 

Разгоряченные тела толпятся вокруг некого “нечта”, куда нереально пробиться, увы, нам немедленно потребовалось в самое месиво. На сцене солистка “Ирландского бэнда” копирует манеру Мари Краймпберри и выходит у неё… лучше чем у самой Мари, но как любит говорить наша Роня, да причём тут вокал… Тексты! Тексты!!!

Идёт вступление “А она тебе не идёт совсем”, прошлогодней какой-то песни, и нам наконец удаётся выйти в первый ряд, как раз к началу куплета, под который… Великий! танцует бальный танец а-ля латина-какая-нибудь-там с Рониной подружкой по студии Олечкой.

Олечка от такого безумного фарта вся сжимается в комочек и выходит у неё совсем не эротично, а вот Александр… убедителен, раскрепощён, ходячий секс. 

— Боже мой, Оля, подвинь тощий зад… — голос Рони раздаётся оглушающе неожиданно. Мы с Никой синхронно оборачиваемся на подругу, которая вот прямо сейчас ломает, блин, шаблоны без видимых причин.

И что удивительно, Олю как ветром сдувает и отдышаться она встаёт в сторонку. Безнадёжно счастливая, наиглупейше улыбчивая от того, что просто постояла рядом с Великим, видимо.

Её место занимает Роня, очень круто входя в образ.

За рулём. Телефон в руке. Мысли не налегке.
Они вдвоём, фото в рестике, где мы зависали
Где меня спасали от депрессии, а ему походу весело.
В моём сердце месиво, как же меня бесит всё.

Роня и Великий танцуют как два латино-Бога, вроде и страстно, но настолько профессионально, что мы их ни в чём не подозреваем, но о-о-очень верим. И в то, что Роня Великого ревнует, и в то, что у Великого есть “другая”, и в их былую латино-страсть. 

Из тощей девчонки Роня превращается в фигуристую богиню танцпола, а Великий… да что уж там, Великий велик всегда.

Почему, бл***, так не везёт?
Запишу голосовое хоть и голос трясется.

Роня пихает Великого в толпу и пока выписывает соло он замирает… возле, с***, Валиковой, которая тут же растекается по полу. 

А-ха, Валикову он выбрал, значит, в качестве разлучницы? 

А она тебе не идёт совсем -
Ни по цвету волос, ни по смеху.

Вот точно! Ваще не идёт, гражданин! 

А она тебе не идёт совсем - ни по цвету волос, ни по смеху.
А зачем ты с ней, объясни, зачем? Она круче в голове или сверху?

И правда, где же эта Валикова лучше? 
В голове или сверху, чтобы это ни значило? 

Пока я наблюдаю за потугами Валиковой составить пару Великому, который вскоре устаёт и возвращается к Роне, внутри копится… ревность. 

Понять бы, блин, к кому. 

Ребята зажигают и на лице Рони такое выражение, что Великого хочется расцеловать, не знаю как, но он её привёл в чувство. Ни грусти, ни слёз не заметно. 

Одна беда — стоит закончиться треку, как Роня скромно благодарит за танец партнёра и… бросает затравленный взгляд в сторону бара. 

Улыбка меркнет, глаза теряют блеск.

Приплыли… 

Там, кто бы сомневался, Егор Иванович, рядом с ним светится Иванова. Одному богу известно, смотрел ли Волков на Соболеву, но если не смотрел, дурак! Вот правда!

— Ты была неподражаема, — обнимаю Роню, желая приободрить. Не лести ради, она реально танцевала потрясающе.

— Огонь, куколка! — подпевая мне, хмыкает Ника и дружески бедром толкает Роню. — Погнали в отрыв, — с другой стороны обнимает разнесчастную Роню. Но только мы дружной толпой отходим от танцоров, Великий тут же превращается в новогоднюю ёлку — Валикова виснет на нём кремлёвской звездой, и ещё пара девчонок просят не то номерочек, не то фотку, не то себя предлагают… идиотки!

— Так, мне нужно кое-что, — решительно заявляю, делая большой глоток пива.