- Дэвина, мы должны завершить привязку! Хватит! Послушай меня! Это вопрос твоей безопасности!
Девчонка продолжала яростно выворачиваться, пихаясь коленями и локтями. Почти шипела сквозь с силой сжатые зубы, царапалась, а глаза прожигали сумасшедшей, незамутненной ненавистью.
- Что ж, хорошо. Подожду, пока ведьмы тебе все объяснят. Сама придешь, - прошипел взбешенно, чувствуя, как прорезываются зубы.
Ну почему этот дурацкий, почти забытый зов случился именно со мной?!

- Иди ко мне, Дэвина. Я соскучился.
Кэрр игриво улыбается, сделав самое милое лицо. Будто это не он сутки назад пытался впиться мне в шею, совместив это с сексом. Опасливо жмусь к косяку, но отвечаю на улыбку.
- Все так внезапно. Твой отец, конечно, высказался предельно ясно, но думаю, нам все же стоит поговорить. О том, что случилось…
- А что, собственно, случилось?
Кэрридан насмешливо тянет слова, заставляя меня нервничать. Понимаю, что он не на болтовню настроен, но упрямо вздергиваю подбородок.
- Мы вроде как женаты теперь…
- Не вроде как, а женаты. Это абсолютно точно. Скоро об этом будет объявлено официально.
- А часто гемозависимые на наложницах женятся? – задала я крайне неудобный вопрос.
- Не знаю, другого такого случая. А вот на ведьмах часто. Подсунуть в кровать гемозависимого неинициированную ведьму – старинный способ породниться с интересующей семьей. Но в нашем случае, я уверен, Аугуста не имеет к этому отношения.
- А вот я ни в чем не уверена. И вообще мне как-то не по себе. Как думаешь, стоит спросить Аугусту, знает ли она что-то о моих родителях?
Кэрр, кажется, всерьез задумался. Потер переносицу, даже цвет глаз сменился на обычный, темно-фиалковый.
- Пока не стоит, - ответил, наконец. – Позволь, я попытаюсь сам что-нибудь выяснить сначала. А поговорить с Аугустой ты всегда успеешь. Вы часто будете видеться. Она станет настаивать на твоей скорой инициации. Я же, напротив, буду тормозить этот процесс.
- Почему? – понятия не имела, какая ему разница.
- Потому что молодых ведьм усиленно обучают. А мне жена нужна, - Кэрр плотоядно улыбнулся и облизал губы, видимо, вспомнив о собственных желаниях.